Военная кампания ВС РФ 2025 года завершается на мажорной ноте. Тактика распределенного давления на длинную линию фронта принесла плоды: «тысяча порезов» трансформировались в десять полноценных оперативных районов наступления, ключевых и вспомогательных. Оборонительный ресурс, как кадровый, так и технологический, у Украины заканчивается. Оперативные кризисы на ряде направлений уже в 2026 году грозят обернуться стратегическим поражением в битве за Донбасс — и в перспективе, в случае глупости Киева, за всю левобережную Украину. Сегодня такие прогнозы больше не кажутся неуместными.
Тем более что Киев, охваченный внутриполитическим и коррупционным кризисом, официально прекратил все мирные переговоры, инициированные Дональдом Трампом в этом году и поддержанные соглашением с Владимиром Путиным в Анкоридже: судя по всему, они действительно содержали конкретные договоренности о территориях, принадлежащих России. В Кремле же спокойно напомнили о том, что следующие условия для диалога традиционно будут хуже для украинских партнеров. Помимо прочего, это придает мотивации военным: не будет зря пролита кровь за территории, не входящие в состав России. Пока не входящие. Речь идет не только о приграничной зоне безопасности, которая медленно расширяется, но и о Купянске в Харьковской области, плацдарме в Сумской области и о внушительном вклинении в Днепропетровскую область.
По всем признакам украинская армия сегодня находится в худшем состоянии за всю войну. После крупных контрнаступательных операций в 2022 и 2023 годах и массированного налета на Курскую область в 2024-м ВСУ сознательно поставили на оборону в расчете на технологическую перспективу и набор кадров, но так и не смогли из нее выйти. В 2025-м Киев не организовал ни одной серьезной операции, лишь под занавес года отреагировав на угрозу потери Покровска и спешно собрав последний резерв, чтобы не допустить политического скандала и не опозориться перед американскими партнерами.
О причинах снижения боеспособности ВСУ мы подробно писали совсем недавно (см. «Украинская армия деградирует», «Монокль», № 39), и, как показали дальнейшие события, ком проблем у ВСУ только растет.
1. Украинцы по-прежнему не хотят воевать либо надеются переложить эту ответственность на других. Опытных бойцов и командиров берегут в резерве, поэтому мобилизованных все чаще с колес кидают в бой, срок их жизни на фронте невелик. Оттого число дезертиров начало превышать маршевое пополнение. Более 160 тыс. бойцов СЗЧ (самовольно оставивших части) только официально зафиксировала украинская прокуратура за девять месяцев этого года. В октябре — абсолютный рекорд: из армии сбежали 21 602 военнослужащих. Тогда как в Киеве не скрывают, что по плану рассчитывали пополнять армию на 30 тыс. человек ежемесячно.
Ни одна из программ, стимулирующих добровольную службу, не «взлетела». А разрешение молодым людям в возрасте 18‒22 лет выезжать за границу спровоцировало новую мощную волну эмиграции. В сентябре страны ЕС выдали украинским мужчинам почти 80 тыс. новых решений о временной защите, и это тоже рекордный показатель за последние два года.
2. Одновременно можно фиксировать окончание или, по меньшей мере, затянувшуюся паузу в технологической революции военного дела, которая исключительно благоволила обороне и ставила тяжелые задачи перед атакующей стороной. Оказалось, что дроновая «килл-зона» без людей не работает или работает все хуже, если оппонент предлагает свои беспилотные новации, но главное — имеет обученную пехоту, которая способна штурмовать позиции и закрепляться на них. Россия лучше адаптировалась к изменившимся условиям на поле боя и получила преимущество за счет не кустарного, как на Украине, а массового промышленного производства широкого перечня дронов, уникальной научной школы и, по всей видимости, удобного доступа к огромной компонентной базе Китая.
3. Кроме того, возросли возможности российской армии и в воздушном компоненте. Сегодня ВС РФ применяют около 200 корректируемых авиабомб в сутки и способны запускать в среднем 400‒500 дронов различных типов, включая модернизированные «Герани», и это не считая высокоточных ракет. В то же время дальность корректируемых авиабомб с реактивным ускорителем выросла до 200 километров, то есть они могут поражать цели на большей части украинского левобережья, экономя ракетные залпы и значительно увеличивая мощность удара, прорабатывая точность на оперативную глубину.
Во второй половине этого года Россия бьет плотно по объектам энергетики и логистики. А Украина, напротив, сильно потеряла в способности отражать воздушные удары. С одной стороны, на массовые российские цели быстро тратится запас ракет ПВО, по основным узлам противоракетной обороны ВСУ регулярно наносятся удары. Так что установок ПВО различного типа Украине сегодня хватает лишь для того, чтобы охранять некоторые важные районы в Киеве, управленческие штабы и часть прифронтовой зоны. Важно, что монолитный противоракетный щит противника разбит, а значит, его не могут быстро укрепить единичные поставки. Так, госсекретарь США Марко Рубио признался, что Россия уничтожает поставляемые Украине системы ПВО уже через неделю после передачи.
Сильно влияет на потенциал украинской обороноспособности и выбор тактики на дистанционное поражение российской инфраструктуры: на эти задачи Киев тратит сотни крупных БПЛА и высокоточные ракеты, которые передают союзники. Но таких уникальных средств поражения очевидно не хватает для поддержки украинского фронта, ударов по логистики, штабам, позициям. Позволить одновременно бить и по тылу, и по линии боевого соприкосновения (ЛБС) может себе позволить только Россия.
4. Разрушает украинскую армию и явно выросшее тактическое умение командного звена ВС РФ, и мастерство солдат. Об этом ниже поговорим подробнее.
Карта боевых действий
Политически летне-осеннюю кампанию ВС РФ закрыли еще в конце октября, доложив Владимиру Путину об окружении украинских войск в Покровске и Купянске: «Было отмечено, что на купянском направлении в окружении находятся до 5000 военнослужащих ВСУ, а на красноармейском — 5500». Детали говорят скорее не об окружении, а о блокаде двух войсковых группировок противника в обозначенных агломерациях — их еще предстоит выгнать с укрепленных позиций, — однако по факту ВС РФ действительно удалось совершить две крупные операции, которые предопределят расклад кампании на грядущую зиму и на весь 2026 год (см. карту).
Дело в том, что в условиях дроновой войны и увеличенной зоны боевых действий до 30‒50 километров в обе стороны на передний план в идущей войне выходит безопасность логистики. Именно контроль за подвозом боеприпасов, пополнения, питания, иных ресурсов, возможность ротации и эвакуации раненых позволяет определять победителя в той или иной схватке. Подчас серая зона на картах может охватывать километры безжизненной оспариваемой территории на ЛБС, а рота бойцов, зарывшись в руины под землю от вездесущих дронов, способна обозначить контроль над немаленьким поселком.
Захватив воздушный контроль над Купянской и Покровско-Мирноградской агломерациями, ВС РФ, по сути, блокировали противника, оставив его без пополнения ресурсами. А после того, как оборона будет ликвидирована, российской армии, в свою очередь, достанутся два крупных логистических узла на юге и севере Донбасса, которые открывают веер стратегических возможностей. С одной стороны, это позволит наступать вглубь Харьковской, Днепропетровской и Запорожской областей, с другой — организовать фланговые окружения самого мощного и последнего узла обороны ВСУ в Донбассе — агломерации Славянска, Краматорска, Дружковки и Константиновки. Осторожный штурм последнего населенного пункта уже начался. Для обеспечения данного направления также переходят в активную фазу операции по ликвидации лиманской и северской группировок ВСУ.
Кроме того, надо отметить три вспомогательных района давления российской армии, которые служат, скорее, целям растягивания резервов ВСУ. Это сумской плацдарм, который образовался после контрнаступления наших войск и освобождения части Курской области. Впрочем, основные наши силы были выведены с данного направления после того, как Киев вынужденно перебросил сюда резерв для защиты областного центра.
Это расширяющаяся зона безопасности в Харьковской области, где должен наконец реализоваться план по соединению группировок в Волчанске и Двуречной, ликвидации логистического основания в Великом Бурлуке и, при оптимистическом сценарии, оформиться российский контроль на всем левом берегу Северского Донца. Что примечательно, после кровопролитных боев, которые идут с мая 2024 года, Волчанск почти полностью перешел к России.
Наконец, на противоположном конце карты, на берегу разрушенного Каховского водохранилища, ведет бои за Каменско-Степногорскую агломерацию российская группа войск (ГВ) «Днепр», не допуская переброски резервов ВСУ на иные направления, но уже обозначая давление на само Запорожье. С той же целью та же группа войск активничает на днепровских островах у Херсона, то и дело провоцируя скандальные анонсы штурма этого российского областного центра.
Напоследок мы оставили самое интересное направление, которое долгое время оставалось в тени более звучных операций: запорожское. Год назад подразделения дальневосточников наконец взяли под контроль Угледар и развернули наступление на запад, преодолев уже половину расстояния по прямой до Запорожья (порядка 80 километров). Причем российские войска движутся вдоль оборонительных позиций, которые украинцы оборудовали по направлению к югу еще в период своей контрнаступательной операции 2023 года. Однако в стремительном наступлении ВС РФ виновато не отсутствие фортификаций, а очевидный дефицит боеспособных частей и отсутствие городов, где можно было бы зацепиться дронщикам противника.
В ноябре россияне выкатились на последнюю значимую линию обороны по реке Гайчур. В случае ее прорыва оборонительные узлы в Гуляйполе и Орехове будут окружены и взяты с тыла, вся логистика Южного Донбасса окажется перерезанной, а перед ВС РФ откроются плохо защищенные, слабо урбанизированные, открытые пространства вглубь Днепропетровской области и к Запорожью.
Помимо прочего, это наступление позволит в еще большей степени обезопасить сухопутный коридор России в Крым, а выход к Запорожью и Днепру обеспечит стратегический и логистический коллапс всей украинской группировки в Донбассе. Как минимум это вынудит Украину изыскивать дополнительные резервы, которых, учитывая масштабы прорыва и неподготовленные фортификации, у ВСУ просто нет и в обозримом будущем не предвидится. А значит, придется жертвовать либо военными, либо политическими целями.
В целом эти наступательные операции ВС РФ в случае оперативной реализации в ближайшие месяцы способны принципиально изменить ситуацию во всей СВО, а не только в Донбассе, и приведут либо к интенсификации продвижения российской армии, либо к принятию Киевом мирных условий Москвы.
Новая тактика инфильтрации
Украина не только полностью утратила инициативу на поле боя, но и стала уступать в тактических и стратегических решениях, которые раньше позволяли ей затягивать оборону важных укрепрайонов, блокировали работу российских штурмовиков и логистов. ВС РФ все же подобрали ключи к ситуации на фронте, которую долгое время напрасно именовали позиционным тупиком и приводили в пример сражения Первой мировой войны, не обращая внимание на разный масштаб задействованных сил и иную скорость внедрения технологических новаций.
Как только российская армия смогла обеспечить диспаритет в кадровых возможностях на участках прорыва, фронт начал двигаться быстрее. Пополнения все еще не хватает, чтобы обеспечивать прорывы на глубину, но его уже достаточно для организации сразу нескольких оперативных кризисов для противника. В предыдущие годы ВСУ приходилось оборонять последовательно каждый укрепрайон и легко перебрасывать резервы между участками фронта. Сегодня ВС РФ одновременно штурмуют несколько агломераций, вынуждая украинцев растягивать скудные силы.
Куда более гибкими становятся и тактические решения российского командования. До сих пор ВС РФ применяли и сейчас применяют фланговые охваты укрепрайонов для блокирования логистики и конструирования узкого горлышка, через которое противнику предлагается покинуть поле боя под ударами с воздуха либо сдаться. ВСУ адаптировали свои подходы, усилив фланговые части и скорректировав направления контрударов. В итоге городские гарнизоны оказываются ослабленными и пропускают российские штурмовые группы. Это сработало и в Покровске, и в Купянске. Заметно, что летом, под «зеленку», маскирующую передвижения войск, ВС РФ обеспечивали контроль предполья населенных пунктов, а ближе к зиме перешли к их штурму, так как в строениях проще выживать и скрываться, когда на деревьях не остается листвы.
Говорить о новой пехотной тактике пока преждевременно, однако уже сегодня можно отметить ряд новаций, примененных российским командованием в ответ на дроновую тактику обороны ВСУ, которая пронизывает весь разведывательно-ударный контур локальных позиций противника.
- Все прифронтовые линии, включая логистические маршруты, насыщаются наземными и воздушными роботизированными комплексами, барражирующими боеприпасами и FPV-охотниками, а также средствами борьбы с ними, включая РЭБ. Это помогает создавать у себя зоны для безопасного перемещения войск, а позиции противника постоянно мониторить и не позволять «поднять голову», то есть скоординированно выдвигаться для подготовки наступления или отражения атаки.
- По всей линии обороны противника постоянно осуществляются «размягчающие» удары, а вместо артиллерийского огневого вала следуют удары больших и малых дронов, а также воздушных бомб и ракет. Причем в разы выросла точность поражения противника, а не всегда высокая мощность поражающих элементов подчас компенсирует гибкость проникновения юрких БПЛА в подвалы, системы коммуникации, окопы.
- Появились специальные разведывательно-ударные подразделения ВС РФ, которые целенаправленно охотятся на дронщиков противника. Вместо отдельных солдат на поля боя уничтожаются украинские операторы БПЛА, пехота без прикрытия дронов на поле боя обречена, а плечо логистики, которая сегодня также часто осуществляется воздухом, удлиняется. В иных случаях такие цели передаются летчикам, которые зачищают дронщиков ВСУ массированными ударами. Этот подход сильно облегчает работу и собственной логистической сетки. Многофункциональны и так называемые спящие дроны — они прикрывают маршруты движения обеспечивающих отрядов или поражают объекты противника.
- Наконец, реализуется тактика медленного «ползучего» просачивания, или инфильтрации, небольших отрядов — «двоек», «троек», «четверок», которые, используя лакуны и полости в обороне малочисленного противника, переходят ЛБС и закрепляются в ближнем тылу. После первичного накапливания эти малые пехотные группы начинают охоту на позиции противника, устраивают засады, налеты, обстрелы, вычисляют и ликвидируют дронщиков, «хаотизируют» систему обороны, связи и логистики. Ресурсы им обеспечивают дроны, с командованием поддерживается связь, малая численность дает гибкость и маневренность. А речь на начальном этапе может идти лишь о десятках умелых бойцов. В дальнейшем все больше солдат заходят в целевой район, закрепляются, город превращается в «слоеный пирог», но связная оборона перестает существовать, а коммуникации противника сдвигаются все глубже в тыл.
Наглядным примером этой тактики может служить штурм Покровска (и отчасти Купянска). По сути, сегодня действительно невозможно вести речь об окружении данной агломерации, ведь вменяемую оборону ВСУ держат лишь в половине соседнего Мирнограда, тогда как сам Покровск фактически находится под контролем ВС РФ, хотя в части его районов еще не завершена зачистка и там доживают последние дни окруженные украинские части.
Мы не видим ничего похожего на кровопролитные штурмы Бахмута, Часов Яра или Мариуполя — город достался российской армии без грандиозных разрушений и с минимальными потерями. Последний шанс отбить хотя бы Мирноград украинцы тоже, похоже, потеряли: вся окрестная территория плотно контролируется российскими дронщиками, а контрнаступательные части ВСУ понесли большие потери в попытке разжать клещи блокады.
Надо добавить очевидное: описанный метод очень сложно тиражировать, так как он требует уникальной координации и выучки как командиров среднего звена, так и рядовых штурмовиков, разведчиков, логистов, дронщиков и дроноборцев. Необходимо не только поддерживать сетецентричную связь с многочисленными мелкими подразделениями, но и точно направлять удары авиации, артиллерии, дронщиков, саперов. Отметим в этом плане сильные компетенции, пожалуй, самой эффективной нашей ГВ «Центр». Неслучайно ее экс-командующий генерал-полковник Андрей Мордвичев в мае этого года был назначен новым главкомом Сухопутных войск — значит, подходы будут внедряться и на иных направлениях.
Дистанционная война
Несмотря на проблемы на фронте (или в ответ на них), Киев акцентированно делает ставку на дистанционную войну, не скрывая задачи нанести России «стратегическое» экономическое поражение с помощью массовых атак на объекты топливно-энергетического комплекса. Удары по объектам нефтедобычи, нефтепереработки и транспортировки углеводородов участились с лета и вышли на пиковый уровень уже осенью. Тем более что Соединенные Штаты тоже решились ужесточить санкции против российского экспорта энергоносителей, а Европа продолжает искать возможности обнулить свою «энергетическую зависимость» от Москвы.
На данный момент совершенно очевидно, что никакой катастрофы, топливного или энергетического кризиса из-за украинских ударов не произошло, хотя просочившихся в сеть возгораний на инфраструктурных объектах России после попаданий или падения обломков сбитых БПЛА было немало. Проблемы с дефицитом топлива в ряде регионов, в том числе в Крыму, носят локальный географический характер, а колебания цен — сезонный. Российский ТЭК адаптировался к рискам на топливном рынке, имея недозагруз порядка 20% мощностей, возможность отложить ремонт установок и ограничения правительства на экспорт топлива.
Однако тот факт, что российское руководство всерьез рассматривает данную угрозу, подтверждает решение о привлечении резервистов (добровольно, без мобилизации или призыва, с трудовой деятельностью по основному месту работы) для защиты объектов от дронов в российских регионах. Предполагается, что они сформируют малые мобильные группы на автомобилях, оснащенных пулеметами для атаки на вражеские дроны, летящие на малой высоте.
Можно предположить, что Киев с западными кураторами, скорее, преследует цель принудить российское руководство к скорейшим переговорам с остановкой боевых действий по ЛБС, пока фронт не развалился окончательно. В этом ключе стоит рассматривать и дискуссию о передаче Украине американских ракет «Томагавк». Пока она выглядит лишь элементом давления на Москву, поскольку в случае реализации этого плана последует очевидная эскалация с разрывом едва налаженных отношений с Трампом. И не потому, что это оружие наконец станет так называемым гейм-чейнджером, то есть принципиально изменит военную игру. Но жать руку Трампу на фоне летящих по российским городам американских ракет больше никто не будет.
Примечательно, что киевский режим уже не тормозят дистанционные удары России по инфраструктуре украинских городов, угроза топливного кризиса и энергетического блэкаута в ответ на попытки уничтожить российские объекты ТЭК. А именно в этом статусе — как ответ и предупреждение — Москва до сих пор использовала свои огромные возможности по поражению целей в тылу противника. Неудивительно, что сегодня количество и мощность таких ударов со стороны ВС РФ заметно выросли. Масштабные комбинированные атаки с применением беспилотников «Герань», крылатых ракет «Калибр», баллистических ОТРК «Искандер» и гиперзвуковых ракет «Кинжал» следуют еженедельно, каждые пару дней заходят группы средств поражения помельче — для доразведки и контрольных ударов.
Приоритетные цели для ВС РФ — объекты генерации и подстанции, логистические узлы, железные дороги и депо (на левобережье также развернулась охота на локомотивный состав). Говорить о результатах очень сложно, данные, понятно, скрываются. По некоторым подсчетам, с 2022 года Украина потеряла примерно две трети из своей генерации в 60 ГВт, чего до недавних пор было достаточно с учетом потери промышленного сектора и катастрофической депопуляции.
Однако очевидно, что энергосистема страны уже на последнем издыхании. Во всех городах следуют отключения по графику, рубильник гасится примерно на 12 часов в сутки в целом для каждого района. Отопительный сезон пришлось сдвинуть. Однако в Киеве все же его запустили. И сегодня российские удары регулярно следуют по столичным ТЭЦ-4, ТЭЦ-5, ТЭЦ-6 и Белоцерковской ТЭЦ. Трубы в некоторых районах снова начали охлаждаться.
Чиновники прорабатывают планы эвакуации огромного города. А директор Центра исследования энергетики Александр Харченко высказался прямо: «Если в Киеве отключены ТЭЦ и в течение трех дней при температуре минус десять градусов и ниже нет перспективы восстановления, то Киев должен объявлять: а) слив воды из домов, б) эвакуацию. Если на ТЭЦ-5 или ТЭЦ-6 разрушены котлы и нет перспектив, что они заработают в минус десять за три дня максимум, то это ситуация техногенной катастрофы».
Журналисты издания Telegraf отмечают, что в зоне риска высокие многоэтажки, им нужны насосы для подъема тепла и воды, которые зависят от электричества. Старые хрущевки держат естественное давление до 12-го этажа. Но и те и другие при морозе минус 15 способны за несколько часов растерять все тепло. Самые энергоэффективные строения при такой погоде продержатся неделю. При этом отсутствие теплой воды страшнее отсутствия электричества, а главный риск — забитая канализация уже через один-два дня после перекрытия подачи воды.
Но не похоже, что в Москве делают ставку на такой катастрофический для украинцев сценарий. По всей видимости, расчет российского командования строится на расчленении мощной энергосистемы Украины, доставшейся в наследство от Советского Союза. Отключение отдельных регионов от общей системы (как это уже произошло, например, в Полтавской области) позволяет, во-первых, избежать перетоков и компенсации сетевых потерь за счет свободных мощностей, АЭС (в целом 7,88 ГВт) и поставок из Европы (которые составляют примерно 2‒2,5 ГВт). В то же время в каждом отдельном регионе будет работать своя скромная генерация, достаточная для питания жилых объектов, но не критической инфраструктуры или промышленных объектов, в том числе ВПК. А также сохранится энергопитание для АЭС, что не приведет к их отключениям и гипотетическим авариям.
Кажется, что поиском этого непростого баланса для сохранения гуманного подхода к украинскому населению и было занято российское руководство все эти годы. Нельзя было игнорировать и беспокойство МАГАТЭ, при посредничестве которого, к слову, недавно было восстановлено питание для Запорожской АЭС.
В целом же в Москве, похоже, создают веер критичных условий для Киева из военных, политических и социально-экономических обстоятельств для принуждения украинских элит к мирному сценарию на условиях Москвы. С коррупционным скандалом команда Зеленского справилась самостоятельно.
0
150.00
